Вот вам Закон Божий! И попробуйте не согласиться!

Хорошо быть узколобым — твой лоб пролезает в любую щель, например между кулис, и ты начинаешь вещать какую-то свою выстраданную, но тем не менее всё еще бессмысленную телегу. Иногда ее называют месседжем.

Хорошо ничего не знать. Тогда твой бессмысленный месседж приобретает дополнительную убедительность. Хорошо  прикрывать все свои пятьдесят оттенков серости чужой великой идеей. Тогда легко достать топор и начать рубить статуи голых баб в Летнем cаду.

От серости сильно пострадал великий конструктор всей современной музыки, какой мы ее знаем, Рихард Вагнер. И продолжает страдать. И дело даже не в том, что его в какой-то момент не стали играть в Израиле. Например, от баварской народной серости пострадал его главный спонсор и обожатель — Людвиг Баварский, которому поставили в вину растрату народных денег на постройку дворцов в честь кумира.

Что не мешает теперь баварцам стричь туристические купоны с Нойшванштайна, Химзее и Линдхофа — иначе им просто, кроме коров и свиней, было бы нечего показывать людям.

Но кто мог предположить, что из–за Вагнера в XXI веке пострадает простой сибирский оперный режиссер? Вот где грехи Вагнера (типа антисемитизма и достаточно натянутой вины эстетического пестования Шикльгрубера) и где светский, насквозь русский театр?

Людвиг Баварский построил для Вагнера особый театр в Байройте — потому что для его мультимедийных постановок в обычном театре просто не хватало места. А ведь композитор был не только автором музыки, он продумывал весь спектакль — от декораций до освещения, то есть он был таким креаклом, что закачаешься. Его оперы идут по пять часов, и это, конечно, не для слабых умом. 

И обычно эти серые, как штаны пожарника, просто отступались — потому как не понимали, про что речь. Но у нас тут на дворе время, когда каждая свинья говорит, что она не свинья, а только поросячьими духами прыскается, как писал простой русский классик. И на этом основании имеет слово сказать. Обычно это слово — «хрю», тем не менее.

Вот некий деятель религиозной институции, условно именуемой «церковь», бежит жаловаться полицмейстеру на светскую оперную постановку. Фантастика.

Но дело в том, что он только думает, исходя из своих спорных культурных установок, что она светская.

На самом деле более христианскую оперу, чем «Тангейзер», трудно найти. Для тех, у кого на 15-й минуте Вагнера начинает болеть головка, объясняю. Речь идет о победе христианства над язычеством. Тангейзер предается плотским утехам в гроте Венеры и думает, что это и есть счастье.

Но при упоминании имени Девы Марии неодетая Венера и все ее такие же неодетые (а с чего им быть в джинсах?) подружки моментально исчезают, растворяются как наваждение. И Тангейзер ищет свою реальную любовь. И находит, что примечательно.

Правда, на празднике его опять несет и он начинает всех убеждать, что главное — это  безудержный секс в храме Венеры (которая для христиан, безусловно, член языческого — паганского-поганого — Пантеона), и оскорбляет свою любовь. От расправы его спасает только его избранница, которая говорит, что Спаситель пострадал и за грешников тоже. И отправляется в паломничество в Рим, чтобы получить прощение от папы.

Но глава католиков всего мира решает, что такой грех нельзя простить. Непрощенный (прямая цитата потом у Metallica — Unforgiven), он опять взывает к Венере, но молитва его любимой Елизаветы опять развеивает морок. И хор славит Творца.

Всё.

Сегодня эпоха обиженных. Все пытаются обидеться и на этом основании обратиться к полицейскому. Когда профессиональные служители культа начинают совать свой нос в искусство — это путь в ад.

Потому что все уже всё проходили и в Возрождение, и в Просвещение, и в Революцию — и уже выработаны отношения, которые не позволяют людям резать друг друга на основании того, что одни крестятся двумя перстами а другие — тремя, а для некоторых и вообще Христос не Бог, а просто соплеменник из неудачников.

И что?

Как только люди с канонами своей веры начинают подходить к искусству, которое априори от Бога — не более и не менее, чем всё остальное на земле, то рано или поздно придется признать: или мы все начинаем жить и творить по этим канонам, или все-таки директор Урюпинской филармонии подаст жалобу в местную полицию на нарушение законов гармонического вокала в хоре прихожан Воскресенской церкви (бывш. склад сельхозмеханизации).

Если дать сейчас профпроповедникам соваться в искусство, в котором они ни уха ни рыла, то завтра вам напомнят, что простое пение и танцы — это от диавола и что скоморохов жгли живьем за дело.

 А впереди еще запрет пушкинских текстов — как оскорбляющих, и пора изымать из музея «Крестный ход на Пасху», а что делать с бесконечными голыми скульптурами паганских богов, натыканными по нашим музеям? Во-первых, они языческие. Во-вторых, их могут увидеть дети. И понеслось.

А ведь начинали так по-тихому, благостно, с улыбочками — «А нельзя ли ввести в школьный курс основы изучения мировых религий?». А потом отпадает слово «мировых», потом «изучения», а потом говорят: вот вам Закон Божий — и только попробуйте не согласиться.