«Применять административные меры к громким спектаклям очень опасно»
Худрук театра «Ленком» Марк Захаров:
— Я не был на этих слушаниях, меня не пригласили. Применять административные меры к резонансным спектаклям мне кажется очень опасным. Потому что великие, известные произведения очень часто встречали неприятие и даже противодействие. Например, опера «Кармен» Бизе в первый раз провалилась. Ее восприняли как лишнюю трату денег и времени. И в нашей истории довольно много таких случаев — достаточно вспомнить ждановские выступления против Зощенко и Ахматовой. Прокофьев вызывал большое возмущение. Когда в Большом театре играли на двух роялях великий балет «Ромео и Джульетта», ведущие деятели хореографии стали покидать зал в знак протеста против такой музыки. Если бы сейчас Малевич нарисовал свой «Черный квадрат», который прославил нашу страну, взяли бы это полотно и привезли бы куда-нибудь в Нижний Тагил показать рабочим — ничего, кроме неудовольствия и оскорбительных высказываний в адрес автора это бы не вызвало. Время всё расставляет на свои места. Но я очень опасаюсь таких административных акций.
Гендиректор Большого театра Владимир Урин:
— Я поддержал в этом письме те позиции, которые считал нужным поддержать. В этом заявлении Министерства культуры речь не идет ни о каких санкциях по отношению к Новосибирскому театру. Что касается проверки финансовых расходов на спектакль, Министерство культуры как учредитель имеет право это сделать.
Для меня в позиции Минкультуры принципиально важны несколько моментов. Во-первых, в заявлении четко сформулировано, что подобного рода конфликты должны находиться в области общественного обсуждения, а не судебных споров. Мне кажется, это очень важная позиция, поскольку речь идет об искусстве.
Второе — министерство подчеркивает в своем заявлении позицию защиты свободы творчества и недопустимость цензуры, о чем, кстати, сказано в «Основах государственной культурной политики». Кроме того, не отрицается возможность театров экспериментировать.
Третий важный момент — то, что театрам необходимо информировать зрителей о том, какой спектакль им предстоит смотреть. Мне кажется, что это правильно.
Что касается реакции РПЦ на ситуацию со спектаклем, я бы не хотел в коротком интервью формулировать свою позицию по этому вопросу. Это слишком сложная тема, которая требует скорее размышлений и диалога, а не готовых ответов.
Член Общественной палаты, президент ассоциации «Лермонтовское наследие» Михаил Лермонтов:
— Есть власть — Министерство культуры. Есть театр — учреждение, подведомственное Министерству культуры и фактически по своему уставу должное исполнять действующее законодательство во всех ипостасях. И есть общество, которое является потребителем этих услуг — и министерства, и театра. Я выступаю на стороне общества.
Как член Общественной палаты я считаю, что эта ситуация — даже не столько сам спектакль, сколько развернувшееся после спектакля обсуждение — приводит к угрозам общественной безопасности. У нас есть «Концепция общественной безопасности», есть «Стратегия национальной безопасности», есть принятые недавно «Основы государственной культурной политики». И во всех этих документах содержатся очень строгие предписания для Минкультуры по контролю за продукцией, которая выпускается на средства министерства в рамках государственной программы. По-моему, Минкультуры слишком вольно или даже безответственно относится к той продукции, которая производится на деньги налогоплательщиков. В этой ситуации, с моей точки зрения, те, кто в ведомстве отвечает за производство продукции, приводящей к угрозам общественной безопасности, должны понести административное наказание.
Директор Театра имени Вахтангова Кирилл Крок:
— На слушаниях я не выступал, а просто присутствовал. Мне было очень интересно услышать позиции всех сторон, но как таковых слушаний не получилось, потому что пришли почти исключительно представители православной церкви. Кроме них, практически никто не выступал. Что касается аргументов в защиту Тимофея Кулябина, то все доводы театральная общественность высказала в многочисленных письмах поддержки. Мы говорили о том, что недопустимо решать внутритеатральные процессы с помощью прокуратуры и суда.
