В Камерный театр имени Покровского пришел «Титий Безупречный»
В Камерном музыкальном театре имени Покровского состоялась мировая премьера оперы Александра Маноцкова «Титий Безупречный» по одноименной пьесе Максима Курочкина.
Драматург, в свою очередь, взял за основу самую кровавую трагедию Шекспира «Тит Андроник» (как подсчитал шекспировед Аникст — 14 убийств, 34 трупа, три отрубленные руки и отрезанный язык), за что в 2008 году получил Гран-при фестиваля «Новая драма». Либретто для оперы подготовил Владимир Мирзоев, хотя если сравнивать исходник Курочкина с поющимся текстом, разночтений окажется не так уж и много. Разве что вместо «окраины мира» герой отправляется на родину драматурга — Украину, а все матерные слова, коих в пьесе предостаточно, заменены на более приличные — и жаль.
В центре повествования и пьесы, и оперы — человечество будущего. Захватив Вселенную, люди зашли в экзестенциальный тупик: покорять больше нечего, однако чувство тревоги главнокомандующих (Администраторов-убийц) отчего-то усиливается. В попытках разобраться в мистическом чувстве руководство принимает решение обратиться к искусству: именно там, подозревают они, скрыт ключ к вопросу — кто главный враг человечества?
В утопическом мире будущего роль спасителя достается особо отличившемуся капитану (Захар Ковалев), заслуги которого заключаются даже не столько в истреблении всех существ, умнее зубочистки, сколько в способности обозвать матом стюардессу космического шаттла из состояния анабиоза. Ему-то и показывают пьесу «Титий Безупречный», выдавая «подобную чушь за Шекспира».
С точки зрения драматургии «Титий» — карт-бланш на любой вкус. Это и драма о государстве, и космическая одиссея на новый лад, что называется — с черным юмором. А то — и вовсе триллер в духе «Убить Билла»: пусть из 14 убийств оригинала Курочкин оставил только пять, изощренности ему не занимать. Чего стоит только одна сцена жены Тития Порк (Анна Костылева), по указу мужа претворяющейся шутом и насмехающейся над собственным сыном, лишившим себя глаз?
При создании из пьесы оперы главным принципом Маноцкова и Мирзоева, очевидно, было «не навреди». С первых же тактов становится ясно: главное здесь — текст. Музыка же, и без того присутствующая не часто (всё первое действие ограничивается в основном шумами и потрескиваниями космических объектов), все больше воспринимается исключительно иллюстративно.
Чем на самом деле стоит восхититься, так это актерской игрой. При всем обилии сюрреализма и иррациональности игровых ситуаций артисты чувствуют себя в своей тарелке. Слепо следующий законам Титий (Александр Полковников), подлый Субурбий (Виталий Родин), гордый Архитектон (народный артист России Алексей Мочалов) словно родились с несвойственной современным землянам пластикой, способностью к перевариванию непростой музыкальной партитуры и генетической памятью на все трудно выговариваемые титулы-имена.
Как восклицает один из героев Курочкина, «это невозможно понять, это современная пьеса», и оказывается близок к истине. Близок — потому что «Титий» еще и режиссеру задает жару: как, например, показать на сцене героя-сгусток неясного происхождения? А крошечные камеры-мухи, витающие вокруг героев? А 10 тыс. слепых провидцев, пришедших высказать предсказание? Но это для режиссера Мирзоева и художника Александра Лисянского оказалось как раз посильной задачей.
Чем ближе к концу, тем более у зрителя появляется уверенность, что в опере — в отличие от пьесы — ответ на вопрос о враге человечества будет дан. Однако в самый неподходящий момент спектакль заканчивается, оставляя Капитана (и зрителей) один на один со своими догадками. Впрочем, как говорят герои пьесы, чтобы понять современное искусство, нужно приложить усилие. «Титий Безупречный» Маноцкова как раз об этом: приложивший усилие будет вознагражден.
