На встрече с представителями национальных меньшинств Крыма Владимир Путин лаконично, доходчиво и недвусмысленно высказался по украинскому вопросу: «Я считаю, что русские и украинцы — это вообще один народ, разницы мы не делаем». Лично мне, «паспортному украинцу», остается только одно — подтвердить слова российского президента.
Правда, конкретно я могу сказать даже больше. По моему личному убеждению, несмотря на почти четверть века их существования (через неделю Украина отметит 24-летие своей самостийности), никаких «украинцев» нет. Это всё фантом, призрак, нереальная материя. «Украинцы» существуют только по одной причине: потому что существует «Украина». Не будет ее — не будет и «украинцев». Точно так же, как после исчезновения Советского Союза исчезли советские люди.
Тех, кого принято называть «украинцами», в подавляющем своем большинстве — русские люди, которые, в свою очередь, делятся на просто русских и на русских, впавших в ересь украинства. Третья большая группа — западенцы, но и они рано или поздно отрекутся от этнонима «украинец». Особенно когда получат полную незалежность.
Лично я, который в начале 2010-х годов постоянно публично говорил в Киеве, что нет никакой Украины, а есть лишь Малороссия и Новороссия, пророчу: настанет время, когда во Львове снесут памятник Бандере, потому что самостийная Галичина отречется от «украинства» и украинского национализма, а тон в политике будут задавать либералы. Хотя один мой киевский знакомый как-то иронично заметил, что словосочетание «галицкий либерализм» звучит примерно так же, как и словосочетание «баварский исламизм». Не сомневаюсь, что в будущем в Галичине слово «бандеровец» будет вызывать примерно такое же неприятие, как сейчас слово «москаль».
Да-да, всё это будет, вот увидите. И это не иллюзия.
Если вы сами или ваши знакомые считают, что «украинцы» существуют, то проведите эксперимент: задайте себе или им один вопрос: «Чем украинцы отличаются от русских?»
Вот увидите, никто — ни вы, ни они — не сможет ответить на этот вопрос. Почему? Потому что русские и «украинцы» — это один и тот же народ. Никаких различий нет.
Просто русский человек как культурный тип появился, видимо, в екатерининскую эпоху в среде аристократии. А в массовом порядке этот тип был усвоен малороссийским и великоросским крестьянством, двинувшемся в русские города во время сталинской модернизации. Русский — это горожанин. Малоросс же от великоросса отличим только на уровне крестьянства. А крестьянство давно уже стало меньшинством и не задает тона этому «культурному типу». К тому же и малороссийское крестьянство, говорящее на суржике (смеси малороссийского наречия с русским литературным языком), давно уже ментально русифицировано. Поэтому как ни странно это звучит, но украинский националист Виктор Ющенко — это тоже русский, но впавший в ересь украинства.
Власть на Украине в течение всех 24 лет самостийности и незалежности всегда принадлежала русским, впавшим в ересь украинства, или, как я их называю, «политическим украинцам».
Вот поэтому какая-нибудь Маша Гайдар чувствует себя в культурном плане в Одессе так, как чувствует себя в Москве или в Кирове, то есть как дома. Да и выступающий в саакашвилевской Одессе русский поэт Дмитрий Быков ощущает там себя как «среди старых партийных товарищей». Все русские либералы-западники — это политические украинцы. И Макаревич, и Быков, и, увы, мой любимый Гребенщиков.
Для них Украина — это не вышиванки с варениками, а такая себе анти-Россия. Россия, ставшая якобы Западом. Россия, столицей которой вместо Москвы стал Брюссель. Но пока, правда, свою столицу они обрели только в лице Киева. Уверен, что они 24 августа по случаю 24-й годовщины самостийности опрокинут за «Украину» пару рюмок русской водки, а потом прокричат «Слава Украине!».
Так что нынешняя война в Донбассе — это не русско-украинская война, а «русско-русская война». Русские славянофилы сражаются с русскими западниками. Думаю, что никто не сомневается, на чьей стороне симпатии Макаревича, Быкова и, снова увы, Гребенщикова.
