«Пятая волна» с Хлоей Морец: даже «Сумерки» лучше
C 21 января в российском прокате — «Пятая волна» Джея Блэйксона с Хлоей Морец, первая часть задуманной трилогии по бестселлерам Рика Янси.
Инопланетяне подготовили виртуозный план вторжения на Землю. Сначала они отбросили человечество в каменный век, отключив электричество. Затем спровоцировали волну цунами, которая смыла почти 40% населения, а почти всех остальных добил смертельный вирус. В живых на всю планету осталось несколько миллионов человек, но значительная часть из них — уже не те, за кого себя выдают. Это четвертая волна нашествия — пришельцы научились принимать облик людей. Грядет пятая волна, секрет которой предстоит раскрыть простой девушке Кэйси (Морец) и ее другу Бену по прозвищу Зомби (Ник Робинсон).
Первые полчаса сносно нарисованного апокалипсиса не должны вводить в заблуждение — всё это не имеет никакого значения. Перед нами отнюдь не летопись последних дней Земли, а что-то вроде обучающего ролика для школы бойскаутов, замаскированного под кино, чтобы учащиеся не заснули во время просмотра. Инопланетная угроза, характеры героев и сама интрига носят вспомогательный характер. Главное — информация, что должен знать и уметь солдат партизанской войны: как стрелять и зашивать раны, выживать в одиночку в лесополосе или вести уличные бои с превосходящим по численности противником.
Но прежде всего «Пятая волна» — это психологический тренинг: как справиться с переходным возрастом, когда вокруг ад и нет близких, и тренинг, надо признать, плохой. Четко сформулированная мораль из всей истории вытекает, в общем, одна: доверять нельзя никому, особенно если ты девушка, а незнакомец, спасший тебе жизнь, молод, красив, мускулист и не стесняется мыться в реке (впрочем, и ему доверять тоже можно, но осторожно). Какие-то иные, более глубокие смыслы, к сожалению, вычленить не удается.
Усугубляет все мискастинг актеров-подростков. Хлоя Морец, с ее внешностью то ли эльфийки, то ли вампирши, отвратительно изображает обычную девушку, а Ник Робинсон («Короли лета» и «Мир Юрского периода») также без особых успехов строит из себя мачо. Когда его называют Зомби, невольно пробирает нервический смех. Впрочем, другие герои носят прозвища не лучше — Чашка, Наггетс, Дамбо и т.д. Бедную Майку Монро («Оно следует за тобой», «Гость») зовут здесь Рингер, она — черноволосая пацанка, и за нее почему-то обиднее всего.
Радуют и диалоги. «Тебя же назвали в честь звезд? Кэсси — значит Кассеепея?» — спрашивает Бен у главной героини. Девушка поправляет — неправильно говоришь, Кассиопея, мол, я. «А меня назвали в честь мороженого — «Бен и Джерриз», — продолжает парень (этого кстати, в книге нет, видимо, product placement). — Отец очень любил мороженое». Шутка явно так себе, и, чувствуя неловкость момента, Хлоя-Кэсси пытается шутить в ответ: «Ну тебя-то он, конечно, любил больше!». Но нет, парень вдруг грустнеет, на лицо ниспадает печаль, намекающая на детскую травму, — и неясно, что героя мучает страшнее — боль утраты или отцовская страсть к мороженому.
Подростковое кино сегодня переживает явно не лучшие времена. Друг за другом выходят антиутопии (спасибо «Голодным играм»), и ничего другого в ближайшей перспективе ждать нет приходится. Понятно, что истории про то, как «мальчик встретил девочку и у них возникло чувство», уже не работают (хотя вот есть «В первый раз» Джона Кэздана, конкурсант Сандэнса-2012, именно с таким сюжетом — и ничего, смотрится). Да, индустрия не стоит на месте, но, кажется, даже слэшеры про маньяка в колледже в свое время больше говорили о реальности.
Кассовый успех саги о Китнисс Эвердин привел к тому, что любой бестселлер на сходную тему, каким бы глупым и далеким от жизни он не был, может теперь попасть на экран. В каждой новой франшизе — будь то «Дивергент», «Бегущий в лабиринте» или же «Пятая волна» — примерно те же стереотипные персонажи решают псевдопроблемы в схематичных, предельно абстрактных мирах. Единственное, что во всей этой ситуации есть хорошего, — нынешние 14-летние имеют больше шансов пережить апокалипсис, если он все-таки наступит.
Оценка «Известий»:
