«Суета вокруг списка литературы не имеет смысла»
Как сообщали «Известия», Патриарх Московский и всея Руси Кирилл на заседании попечительского совета Патриаршей литературной премии заявил об опасности проводимых реформ в сфере образования. Предстоятель Русской православной церкви сказал, что «преподавание литературы сходит на нет в нашей школе, и сохрани Бог, чтобы реформы, которые могут иметь место, не усугубили существующее положение».
Глава РПЦ предложил провести в ближайшее время форум с участием преподавателей литературы, родителей, писателей и ученых, чтобы предоставить всем желающим возможность высказаться на эту тему.
«Известия» поговорили о детском чтении и преподавании литературы с педагогом и писателем, и выяснили, как обстоят дела у современных школьников.
Евгения Пастернак, детский писатель:
Про школьную программу
— Сейчас школьная программа чтение не контролирует. Честно говоря, я не знаю, что делать со школой. Мне кажется, надо просто уже отпустить эту ситуацию. Потому что никакого влияния на подростковое чтение программа не оказывает. Подростки читают что хотят, независимо от школы. И если в школе им попадается хороший учитель литературы, который в состоянии зажечь детей классикой, то дети прекрасно читают и классическую литературу в том числе. Но таких учителей единицы, и они на общую картину абсолютно не влияют.
А той массе учителей, которым всё равно, им что ни дай преподавать, они привьют отвращение к чтению на любых книгах абсолютно.
В существующей системе менять школьную программу бесполезно и не нужно. Надо менять саму систему преподавания литературы. На мой взгляд, но это совершенно субъективно, не должно быть единого списка литературы для чтения вообще.
Подростки очень разные, каждый должен читать то, что ему близко. А уроки литературы лично я бы сделала как в Финляндии — там они называются урок-библиотека. Дети читают что хотят, а потом обмениваются мнениями о книгах.
Я бы уроки литературы рассматривала как урок, на котором подростки учатся любить читать. А на каких книгах они это делают, не имеет значения.
Про классику
— Считается, что сейчас все проходят классику на уроках литературы и формально они даже ее читают. На самом деле это не так — дети, как правило, читают краткое содержание. Так что если мы уберем классику из школьной программы, ничего не изменится. Те, кто хочет ее читать, и так прочитают. А вот как сделать, чтобы они ее прочитали, — это большая проблема.
Но я думаю, прежде всего играет роль личность учителя, который в состоянии их этой самой классикой зажечь. На мой взгляд, сейчас основная проблема в том, что в школе нет хороших учителей. И если в Москве в отдельных школах они еще попадаются, то в провинции их единицы. Там полная катастрофа. Но это не только с учителями литературы, падение уровня идет по всем предметам.
Про современную детскую литературу
— Нужно вводить в программу современную подростковую литературу — это хоть как-то скрасит уроки. Хотя бы для того, чтобы учителя узнали, что такая литература есть. Они ведь ничего о ней не знают.
Я недавно провела большую фокус-группу, и выяснилось, что наши шестиклассники читают больше, чем студенты. А ели провести такой опрос среди взрослых, то результат будет гораздо хуже. Взрослые читают мало. И в подростковой литературе школьники ориентируются гораздо лучше, чем учителя.
Надежда Шапиро, преподаватель русского языка и литературы московской школы № 57:
Про детей
— Дело не в программе и не в том, какие произведения сейчас изучают в школе. Это примерно одни и те же книги уже больше 70 лет. Проблема в том, чтобы дети это прочитали и хотели об этом разговаривать. Вся суета вокруг списка изучаемой литературы не имеет большого смысла.
Говорят, что дети стали меньше читать. Мне трудно говорить про всю страну, но я вижу, что моему очень хорошему гуманитарному классу оказалось тяжело прочитать «Войну и мир» летом. Я едва ли не в первый раз оказываюсь в такой ситуации. Но они все равно прочитают.
По-прежнему есть люди, которые читают очень много. Сегодня я разговаривала с мальчиком, который поступает в гуманитарный класс. И он мне рассказывал, почему трактовка Алдановым Наполеона кажется ему более объективной, чем трактовка Толстого. Мальчику 14 лет. А другой серьезный мальчик рассказывал про то, как биография Диккенса сказалась на биографии героев его книг. И такие утешительные беседы каждый раз взбадривают.
А разговор о том, что раньше читали, а сейчас нет, я считаю бессмысленным. Потому что никто не считал, что и как читали раньше. Сорок лет назад я видела своими глазами людей, которые не прочитали ни одной книжки. И так было и будет всегда. Миф о самой читающей стране — это сильное преувеличение.
Про школьную программу
— Если говорить о нынешней программе по литературе, то она совсем не плоха. В ней всё на месте: «Герой нашего времени», «Евгений Онегин», «Мертвые души», «Отцы и дети», «Преступление и наказание», «Война и мир». Чего вам еще нужно? Время от времени возникают предложения что-то подвинуть, что-то добавить. Так никто ничего не запрещает. А если кто-то и запрещает в каких-то диких местах, то это история не про программу, а про дикие места и про инспекторов.
Кто-то говорит, что рано читать в школе Достоевского. Но поймите, что сами дети никогда его не прочитают, если не прочитают с нами. Не надо себя обманывать.
В школьной программе должен быть минимум, а дальше уже учитель решает, чем ее можно расширить.
Если я чувствую, что мы немного завязли в «Евгении Онегине», а следующим у нас идет Лермонтов с кавказской темой, то я говорю: «Давайте срочно прочитаем за неделю «Ночевала тучка золотая» Приставкина и поговорим про Кавказ». И мы выдохнули, поговорили, а потом вернулись к «Евгению Онегину».
Про учебники
— Когда говорят, что надо выпустить три линейки нового единого учебника по литературе, это смешно. Во-первых, потому что не должно быть единого учебника. А во-вторых — потому что все серьезные учителя в старших классах работают без учебников. Главное — текст произведения. А линейки единого учебника — это всё дела издательские. Это история про деньги, но не история про улучшение жизни учителей и учеников.
Я считаю, что в преподавании литературы в школе нет ни катастрофы, ни необходимости что-то переделывать. Надо, чтобы учитель был свободен, чтобы его не дергали постоянными проверками. И тогда у него появится время подумать и сделать уроки лучше и интереснее.
