Английской королеве Елизавете II исполняется 90 лет. Она стала — не сегодня, впрочем, а еще раньше — самым возрастным британским монархом. Кроме того, она побила национальный рекорд пребывания на троне, который раньше принадлежал другой великой королеве, ее прапрабабушке Виктории.
В России внучатая племянница нашего последнего императора была всего лишь раз, в 1994 году. Тем не менее Елизавета II у нас — фигура популярная и обсуждаемая. Публицисты вроде Николая Старикова часто приводят королеву в пример: дескать, все уверены, что английский монарх выполняет функции сугубо представительские, а на самом деле в своих немолодых руках королева сосредоточила огромный объем власти и полномочий.
В конце концов Британия вот уже много столетий демонстрирует явную и бесспорную приверженность великому множеству государственных и общественных институтов, обычаев и устоев феодально-аристократической эпохи. Поэтому мысль Старикова вряд ли надо относить к разряду конспирологии.
Яркий пример — недавняя реформа палаты лордов, отменившая в ней наследственное членство. Точно так же никто не может оспорить как минимум огромный имиджевый капитал короны Виндзоров. Доказательство тому — внимание, с которым пять лет назад весь мир следил за подготовкой к бракосочетанию внука королевы, затем и за самим бракосочетанием, а позже за демографическим воспроизводством молодой четы.
И вот на этом капитале, который нередко значит больше, чем поигрывание мускулами рук, лежащих на рычагах власти, хотелось бы остановиться подробнее. С одной стороны, Елизавета II во многом заработала его сама в ходе своего беспрецедентно долгого пребывания на троне. За 64 года августейшей семье пришлось столкнуться со множеством вызовов. Чего стоит один только скандал с разводом принца Чарльза и принцессы Дианы.
Но всякий раз харизматичная сдержанность королевы оказывалась сильнее невзгод. Точно так же именинница оставалась на высоте при разрешении государственных проблем, требовавшем ее участия, особенно во время правительственных кризисов 1957, 1963 и 1974 годов.
С другой стороны, нельзя не отметить, что Елизавета при вступлении на престол в 1952 году унаследовала немалые сокровища. Да, всего 16 годами ранее Англию одновременно поразили два кризиса — государственный и династический. По своей значимости двойной удар на порядок превосходил даже историю Чарльза и Дианы. Дяде Елизаветы, королю Эдуарду VIII, пришлось отказаться от престола в пользу ее отца, Георга VI, ради женитьбы на разведенной американке Уоллис Симпсон.
Но и тогда никто не говорил об отмене монархии, напротив, давление правящих кругов на Эдуарда VIII с требованием выбирать между титулом и компрометирующим браком было обусловлено как раз необходимостью сохранения чистоты и сакральности этого принципа.
Британия пережила несколько разрывов в национальной истории и преемственности, сопоставимых с самыми серьезными русскими потрясениями, а где-то их и превосходящих. Чего стоит одно норманнское завоевание, после которого властители и простой народ несколько столетий в буквальном смысле разговаривали на разных языках.
А растянувшаяся во времени местная Реформация, локомотивом которой, заметим, тоже были матримониальные игрища монарха? Крови тогда пролилось не меньше, чем во время нашего Раскола. Экономическая революция, символом которой стали бесчеловечные огораживания, политическая революция 1640–1660 годов, Славная революция 1688 года и появление на троне голландца, смененного затем немцами...
В какой-то момент англичане поняли необходимость устоев, незыблемых при любых обстоятельствах. Монархия — один из них, и личность Елизаветы II — замечательное и показательное его воплощение.
При нынешней королеве на острове тоже случались острейшие политические и социально-экономические катаклизмы. Скажем, в период премьерства Маргарет Тэтчер страна и общество претерпели изменения, в чем-то сравнимые с нашими 1920–1930-ми, а в чем-то и с 1990-ми. Неоднозначность восприятия англичанами «железной леди» тоже сравнима с неоднозначностью восприятия нами ключевых деятелей тех эпох, и реакция соотечественников на смерть Тэтчер ярко это продемонстрировала.
Но королеву негатив, к счастью для нее и для англичан, не задевает.
Религия в Англии, как и по всей Европе, в упадке. Недавно архиепископ Кентерберийский, духовный глава англиканской церкви, усомнился в существовании Бога (!). Но светский глава церкви — монарх, а значит, она продолжает оставаться «скрепой», пусть и больше формальной, чем реальной. Это на заметку многочисленным российским противникам упоминания православия в Конституции.
Когда королева встречалась с папой римским Франциском, данное подчеркнуто неформальное событие оказалось в числе самых значимых текущих инфоповодов для мировых СМИ. Дело, конечно, не только и не столько в уже упомянутых выше исторически сложных отношениях между англиканством и католицизмом, в конце концов это дело двустороннее и других мало касающееся. Просто королева и папа входят в число наиболее влиятельных политических персон нашей планеты, и сей факт получил лишнее подтверждение.
Пожелаем здоровья королеве, вполне способной дожить до возраста своей матери: та покинула земной мир в 101,5 года. Пусть Англия всегда была и продолжает оставаться нашим геополитическим соперником, но кое-чему можно поучиться и у соперников. А вот показывать по центральным российским телеканалам в прямом эфире, а после еще и в записи брачные церемонии членов Виндзорского дома — все-таки перебор.
