Генпрокуратура и Минздрав разберутся с ЧП в специнтернатах

Член Общественной палаты Юлия Зимова отправила письмо генпрокурору и главе Минздрава (копия есть в распоряжении «Известий») с просьбой проверить скандально известный интернат на улице Ляпустина в Екатеринбурге, где не первый год происходят разного рода ЧП. В феврале в этом учреждении при принятии водных процедур утонула восьмилетняя девочка.

До этого, в ноябре, один воспитанник скинул из окна третьего этажа другого — пятилетнего Ивана Б. Мальчик выжил, провел три месяца в коме и до сих пор получает питание через зонд, а его состояние вызывает большие опасения у общественников, которых администрация интерната встречает крайне неохотно.

— В ходе проверки в четверг и пятницу наши коллеги выяснили, что там ничего не поменялось, — рассказала Зимова «Известиям». — Более того, проверяющим не дали даже шагу ступить никуда. Практически не дали выйти за пределы кабинета директора, сказали, что всё покрашено. А мальчика вообще за день до проверки отправили в больницу.

— Я не могу понять, сделали ли там всё, что надо ребенку, — пояснила она. — Потому что, когда в больницу пришли наши врачи и увидели мальчика, они сказали, что ему нужен бокс, ежеминутный уход, реанимация, — а он лежит в обычной палате.

Зимова просит министра здравоохранения собрать коллегию врачей, чтобы выяснить состояние здоровья ребенка, а генпрокурора — проверить действия персонала и в целом условия в учреждении.

Эксперты утверждают, что у них нет возможности разобраться в сложившейся ситуации, поскольку официальный опекун ребенка не предоставляет данных и документов о его здоровье.

«На сегодняшний момент ребенок находится в крайне тяжелом состоянии, ему необходим индивидуальный уход и план реабилитации, но убедиться, что ему оказывается максимально возможное лечение и реабилитация, не предоставляется возможным», — говорится в документе.

Нехорошее заведение

Всероссийское внимание к интернату было приковано еще с 2012 года, когда его директор пошла под суд по обвинению в незаконной сдаче своим сотрудникам квартир, принадлежавших воспитанникам. Впрочем, в итоге ее оправдали, и сейчас она является одним из претендентов на вакантную должность руководителя интерната.

В 2014 году случился еще один скандал — 21-летнего санитара обвинили в истязаниях детей. Впоследствии многое из того, что тогда говорилось в его адрес, не подтвердилось, однако некоторые факты рукоприкладства (по его словам, «в воспитательных целях») были доказаны.

Как сообщил «Известиям» уполномоченный по правам ребенка в Свердловской области Игорь Мороков, он неоднократно проверял это учреждение и направил три заключения в адрес правительства Свердловской области вместе со своими предложениями.

— Там ситуация не очень простая, это правда, — рассказывает областной детский омбудсмен. — По нашему предложению создана рабочая группа по переформатированию учреждения. Очень важна управленческая составляющая. Сейчас речь идет о приеме нового директора. На наш взгляд, это ключевой момент, чтобы немного поменять ситуацию.

По его словам, в ходе проверок были выявлены нарушения в том числе безопасности.

Работать некому

— Там уже было много проверок, — напоминает уполномоченный по правам ребенка при президенте России Павел Астахов. — Этот интернат так лихорадит. Прокуратура была три раза, Генпрокуратура ведет проверку, Следственный комитет ведет проверку, уголовное дело возбудили. Мы трижды проверяли. Местные власти оттуда не вылезают. 140 человек уволились из этого интерната в течение года. На прошлой неделе мы отправили губернатору на семи листах предложения, что делать с этим заведением. Я предлагаю губернатору создать там мощный попечительский совет. Там есть совет, но он никакой. В октябре-ноябре приедем проверять, что сделано.

Кроме того, Астахов предлагает реорганизовать интернат и создать в нем дневной стационар — большинство детей там имеют родителей, и всем, считает детский омбудсмен, было бы лучше, если бы те, кто имеет такую возможность, приходили на лечение из дома в дневное время.

— Проблема в том, что работать там никто не хочет, боятся ответственности, — говорит детский омбудсмен. — А те, кто работает, делают это кое-как, многие бегут оттуда. Поэтому столько ЧП. Всегда не укомплектован штат. Не у каждого психика справляется с такими детьми работать. Это дети с тяжелейшими органическими поражениями головного мозга. Там может быть несколько диагнозов, например гидроцефалия в сочетании с синдромом Дауна плюс с каким-нибудь тяжелым генетическим заболеванием, с зондовым питанием. Другая проблема — закрытость учреждений. Попечительские советы если и созданы, то очень слабо работают. Там должны быть общественные активисты, волонтеры. Но не везде волонтеры стремятся в такие учреждения.

Общая проблема

В качестве другого примера неблагополучного учреждения Астахов назвал интернат в Белогорске в Крыму, где со времен украинской власти нет канализации и горячей воды. Живут там 250 человек, это единственный интернат на весь полуостров.

Омбудсмен отметил, что проверки интернатов для умственно отсталых детей и для детей с поражениями ЦНС осложняются тем, что в таких заведениях до 80% детей имеют родителей, без разрешения которых общественники проверять ничего не могут.

Председатель комиссии по общественному контролю в социальной сфере Совета по правам человека при президенте Яна Лантратова в разговоре с корреспондентом «Известий» подтвердила, что проблема закрытости социальных учреждений для проверок со стороны общественных организаций существует, и в наибольшей степени это касается именно психоневрологических интернатов.

— Буквально позавчера нам поступила информация о насилии над ребенком в одном из регионов, — рассказала член СПЧ. — Мы сегодня отправляем письмо на имя председателя Следственного комитета и будем разбираться в этой истории. Но чтобы посетить это учреждение, нужно быть субъектом общественного контроля. И вопрос посещения, если ты не субъект общественного контроля, приходится решать в ручном режиме.

Не все имеют этот статус: по закону «Об общественном контроле» субъектами является Общественная палата и общественные советы при министерствах и ведомствах.

По словам Яны Лантратовой, в настоящее время эксперты совета готовят ряд инициатив, одна из которых — соответствующие поправки в закон «Об общественном контроле».

Кроме того, для тех, кто желает заниматься общественным контролем, сейчас пишут инструкцию, где будет подробно рассказано, как это надо делать. Наконец, идет работа над формированием базы общественных инспекторов и их обучением.

— Зачастую общественных деятелей, волонтеров не пускают, не позволяют им быть общественными наблюдателями, — говорит член СПЧ. — Бывают случаи, когда волонтеры ходят в учреждения, занимаются с детьми, выявляют какую-то проблему, и после этого, когда они предают проблему огласке, им полностью закрывают вход в это учреждение, и они уже не могут выяснить, что там происходит.

При этом она подчеркнула, что есть и другая сторона проблемы — нельзя пускать кого угодно с улицы, так как под видом общественников в интернаты могут проникнуть и злоумышленники.

— Но при этом, безусловно, должны быть общественные проверки, потому что без этого мы никогда не исправим проблемы, которые сейчас есть в разных учреждениях, — подытожила Лантратова.