Большому театру не удалось разрешить геронтологическую проблему
Одна из самых популярных опер мирового репертуара в Большом театре ставилась дважды — в 1850 и в 1872 годах, и оба раза в исполнении итальянской труппы. Нынешний спектакль собрал интернациональную команду — итальянскому бельканто все нации покорны. Но в основном «Дон Паскуале» сделан силами молодых артистов ГАБТа, для которых опера Доницетти — «преданье старины глубокой». Отсюда, видимо, и режиссерская потребность максимально осовременить неактуальное содержание.
— Я стремился к тому, чтобы сюжет перестал быть абстрактной театральной шуткой, а герои выглядели как сегодняшние люди, — сказал, представляя спектакль, режиссер Тимофей Кулябин.
И это ему удалось — за единственной оплошностью. Но вписался в нее ни много ни мало главный герой. Дон Паскуале в оригинальном либретто был старым холостяком (во времена Доницетти таковым мог считаться сорокалетний бонвиван), а у Кулябина стал почтенным профессором, вступающим в восьмой десяток.
Очевидно, цифра 70, украшающая декорацию, имеет особое значение для молодых создателей спектакля. Люди этого возраста кажутся им глубокими стариками, которые не то что семью создать, но и относительную прямизну осанки сохранить не могут.
В Китае 70 — период наступающей зрелости, а на Новой сцене ГАБТа — время настоящей немощи. У героя (Джованни Фурланетто) согбенная спина, трясущиеся конечности и постоянная потребность схватиться за сердце. В таком состоянии жениться и родить шестерых детей, как ему мечтается, затруднительно. Но, видно, авторы и хотели подчеркнуть несовпадение потребностей и возможностей.
Вместе с тем у старца абсолютно молодой голос, свежесть которого приглашенная звезда не собирается скрывать. Однако сыграть на этом контрасте — герой далеко не так стар, как кажется, — авторы не спешат. Дона Паскуале разводят на деньги корыстные и хамоватые домочадцы. Благодаря интригану доктору (Игорь Головатенко) и его сестрице, предприимчивой вдовушке (Венера Гимадеева), профессор в одночасье лишается половины состояния.
Герой-любовник Эрнесто, согласно либретто, тоже в заговоре, но в новой постановке оказывается не у дел. Обладатель полетного тенора Селсо Альбело в плане актерства, что называется, никакой. Проще было бы записать его на аудио и включать в соответствующие моменты — эффект присутствия (вернее, отсутствия) не пострадал бы.
Опера Доницетти, как было принято, создавалась на потоке, но по качеству мелодики и оркестровки, бесспорно, штучное произведение. И любимая музыковедами метафора про южное солнце в итальянской музыке вполне к месту. Обидно, что оркестру под управлением Михала Клаузы как раз солнца и не хватило.
И еще. Не стоит боятся оставить музыку и зрителя наедине. Порой кажется, что режиссер поставил своей целью создать побольше сценической суеты. Чтобы, слушая увертюру, зритель не скучал, вывешивается экран и демонстрируется фильм о жизни юбиляра. На сцене постоянно присутствуют не поющие персонажи: что-то чинят, прилаживают, носят и уносят. Но честное слово — спектакль ничего бы не потерял, ограничься вся эта «органика» декорациями и реквизитом.
Тем более что убранство старинного университета сделано с пониманием стиля, а падающие занавесы и распускающиеся клумбы вызывают восторг в зале. Аналогичное чувство, правда, инициируют и кабарешные кобылки, и полуголые девицы с саксофонами, но это дело вкуса. Плох тот режиссер, кто в молодости не шалил.
«Дон Паскуале», опера Гаэтано Доницетти, Большой театр, 2016. Дирижер-постановщик — Михал Клауза. Режиссер-постановщик — Тимофей Кулябин. Сценограф — Олег Головко. Художник по костюмам — Галя Солодовникова. Художник по свету — Денис Солнцев. Ближайшие спектакли — 21, 22 апреля.
