«Штраф за продажу информации об умершем составит до 300 тыс. рублей»

Днем 14 мая на Хованском кладбище произошла драка с участием нескольких сотен человек, большинство из которых — выходцы из Средней Азии и Северного Кавказа. В результате 30 участников конфликта получили ранения, трое были убиты, 112 доставлены в отделы полиции. О причинах беспорядков на кладбище и новом законопроекте, который урегулирует рынок похоронных услуг, в интервью корреспонденту «Известий» Наталии Беришвили рассказал руководитель департамента торговли и услуг города Москвы Алексей Немерюк.

— После происшествия на Хованском кладбище был уволен его директор. Предвидятся новые увольнения?

— В данный момент не предвидятся. Основная претензия к директору была в том, что он не смог обеспечить должный порядок на прилегающей территории.

— Вы заявили, что будет заменена компания, которая следит за порядком на кладбищах. Чем новая охрана будет отличаться от прежней?

— Компания будет определена на конкурсной основе. Мы планируем усилить количество постов в полтора раза на крупных кладбищах Москвы, дополнительно вводим группу оперативного реагирования. Ну и в общем-то эта совместная межведомственная комиссия с полицией и миграционной службой поможет нам пресекать факты домогательств нелегалов до посетителей кладбищ.

— Почему вы акцентируете внимание именно на мигрантах? В потасовке на Хованском кладбище ведь участвовали и кавказцы?

— Разобраться в том, что пытались выяснить между собой выходцы с Северного Кавказа и Средней Азии, — задача правоохранительных органов. Это не относится к работе кладбищ. В ГБУ «Ритуал» работают только граждане России. Но само предприятие оказывает лишь, подчеркиваю, 10% услуг, а 90% — сторонние организации, которые в том числе используют труд приезжих.

— Почему надо было ждать этой драки на Хованском кладбище, чтобы организовать эффективный контроль?

— Мы регулярно взаимодействуем с полицией и миграционной службой. С Хованского кладбища недавно вывезли 300 нелегалов, и такие мероприятия проводятся регулярно. А, к примеру, три месяца назад директора Кузьминского кладбища побили мигранты. 

— Не верится, что сотрудники ГБУ «Ритуал» не замечали мигрантов на кладбище. Тем более если речь идет о сотнях людей.

— Конечно, на Ваганьковское они не пройдут. Но есть огромные кладбища. И когда 200 гектаров, а автобусы ходят внутри, то мигранты приезжают, заходят по одному-два человека, достают инструменты из пакетика... Причем они же шифруются, надевают жилетки, похожие на униформу ГБУ «Ритуал», и подходят к клиентам.

— В Госдуму должен поступить законопроект, который на федеральном уровне будет регулировать рынок ритуальных услуг. Как он повлияет на ситуацию?

— Мы совместно с Московской областью являлись инициатором этого законопроекта. Сейчас основная проблема — это продажа информации об умершем, она кормит порядка 1,5 тыс. «черных» агентов на территории города. В этом законопроекте предусмотрены штрафные санкции от 30 до 300 тыс. рублей за предоставление и продажу этих данных. При том, что за так называемый слив данных сейчас платят от 20 тыс. рублей.

Следующее, что предусматривает закон, — это институт лицензирования отдельных видов ритуальной деятельности и услуг. То есть должно быть жесткое разграничение — кто и какие услуги может оказывать. Также вводится единая федеральная система учета умерших и объектов похоронного назначения.

— Что это будет означать для населения?

 — Сейчас мы постарались создать максимально прозрачные условия сотрудничества между ГБУ «Ритуал» и жителями Москвы. Есть полный комплекс услуг, которые оказываются на договорной основе, начиная от установки памятника и заканчивая уходом за могилой. За два года в результате такой работы мы вернули в бюджет около 3 млрд рублей из теневого сектора. На мой взгляд, если такая практика распространится, то нелегальные или полулегальные компании не смогут навязывать свои услуги населению.

— На рынке ритуальных услуг будут работать только государственные предприятия? 

 — Да. Ведь фактически государство следит за кладбищем, охраняет его, чистит, а бизнес на этом делают компании, чья легальность вызывает сомнения, поскольку они используют труд мигрантов. Мы, например, содержим кладбище площадью 200 га, и имеем вокруг 50 компаний, которые навязывают сомнительные услуги.

— Есть ли дефицит мест на московских кладбищах?

— Нет. Мы в год предоставляем порядка 80 тыс. бесплатных мест. Плюс есть возможность купить право на семейное захоронение.

— Почему если человек умер, то цена на семейное захоронение вырастает в два раза?

— Это предложение антимонопольной службы. Мы даем участок без торгов и нужно соблюсти некую процедуру. Коллеги предложили коэффициент 2. По той причине, что вы пользуетесь этой услугой мгновенно.

— Как формируется цена на участки под семейные захоронения? Эксперты посчитали, что кадастровая стоимость в некоторых случаях занижена в 30 раз.

— Есть определенный механизм: за базу берется стоимость земли и на нее распространяются коэффициенты в зависимости от кладбища. Эту формулу разработали коллеги из департамента экономической политики.

— В этом году в Москве купили 25 участков под семейные захоронения, при этом восемь из них приобрел один человек. Как-то контролируется количество площадок, которые могут быть проданы в одни руки?

— Действительно, можно купить несколько участков, но для чего? Ведь кроме родственников вы там никого не сможете захоронить, а продавать их нельзя. Поэтому вы либо их вернете городу бесплатно, либо, если хотите, выращивайте там тюльпаны. 

— Есть случаи, когда места на кладбищах в Москве перепродавались по серым схемам или незаконно передавались?

— Мы пресекаем такие случаи. Например, был эпизод, когда за очень пожилого мужчину вышла замуж молодая особа исключительно с целью захоронить своего родственника на Ваганьковском кладбище. Она как жена формально на это имела право. Но дети этого мужчины написали жалобу, которую передали в правоохранительные органы.