Воскресный вечер 24 июля выдался для российского спорта крайне нервным. Все, абсолютно все, следили за новостными лентами в ожидании развязки заседания МОКа, где решалась судьба не только легкоатлетической, а всей российской сборной. Даже спортсмены из совершенно «благополучных» видов спорта наконец поняли, что и они тоже под ударом.
Решение приобретало форму постепенно, сначала на уровне слухов, затем уже полуофициально и, наконец, окончательно оформилось в пресс-релизе МОКа. Россию допустили на Олимпиаду. Этот вердикт мог бы быть для нас радостным, собственно, он им и был сначала, если бы не оказался оформленным как плутовской кредитный договор, со множеством пунктов мелким шрифтом, которые и составляют основу, суть сделки.
Нас пустили на Олимпиаду, да.
Но не поедут те, кто уже отбыл дисквалификацию. Не важно за что, не важно когда, это все не важно. Российский спортсмен, имевший проблемы с допингом в прошлом, не достоин выступать на Олимпийских играх, в отличие от спортсмена любой другой страны. Не важно, что за одно преступление не наказывают дважды, не важно, что все попытки воплотить подобные идеи до этого разбивались в судах, поскольку противоречат кодексу WADA. Это все не важно, когда дело касается нас.
Нас лишили презумпции невиновности, это заявлено официально. Мы теперь все меченые.
Также не поедут те, кто упомянут в докладе Макларена, документе, составленном в большой спешке, менявшемся уже после публикации, содержащем большое количество грамотно поданной информации, но информации неоднозначной. Сам доклад не содержит ни одной фамилии кого-либо из спортсменов. Их, эти фамилии, комиссия Макларена передает международным федерациям по видам спорта, и те уже решают, что делать.
Откуда Макларен взял эти фамилии? Из документации, предоставленной бывшим директором Московской антидопинговой лаборатории Григорием Родченковым. Что это за документация? В основном это просто электронная переписка.
На данный момент большая часть спортсменов сборной России, не считая легкоатлетов, отстранена от Олимпийских игр по причине того, что их фамилии фигурируют в электронной переписке! И только.
Совсем не факт, что с каждой упомянутой фамилией будет сопоставлена физически существующая допинговая проба, что эта проба будет исследована и будет найдено что-то, указывающее на манипуляции. В какой-то части найдут, да. Но в какой, это большой вопрос.
Международные федерации, на плечи которых переложили решение по допуску спортсменов на Олимпиаду, прекрасно это понимают. Как понимают и то, что после Игр будут иски, что часть этих исков будет выиграна, что речь пойдет о значительных компенсациях. Но в данный момент федерации зажаты в угол, потому как, допусти они любого, чья фамилия спущена им сверху Маклареном, немедленно последует вопрос — вы что, не боретесь с допингом? Не проводите политику нулевой терпимости? А правильный ответ на этот вопрос только один, другого быть не может. «Боремся, проводим».
Вот и получается, что федерации поставлены в цугцванг, когда, как ни поступи, тебе будет плохо. Допустишь русских — разразится скандал, конфликт с МОКом, и наверняка поставят вопрос о смене руководства федерации. Не допустишь русских — после Игр затаскают по судам, да и на Играх цена медалей в некоторых видах будет значительно снижена.
А ведь это не все, что решил МОК. Уже в Рио наших спортсменов будут проверять дополнительно, по особому списку. А это значит, что любое отклонение от норм допинг-контроля будет толковаться как попытка уклониться от сдачи пробы. Спортсмены должны будут указывать свое местонахождение в течение всего дня, по часам, и в любой момент быть там, где они указали. Регламент допинг-контроля на Олимпиадах намного жестче, чем на любых других соревнованиях и уж тем более вне соревнований. И не дай Бог кому-нибудь из наших спортсменов оказаться не там, где его будет ждать инспектор допинг-контроля. Это уже повод, и повод серьезный. А поводом грех не воспользоваться, когда объявили охоту на ведьм.
И кто сказал, что нельзя в рамках охоты на ведьм проверить русского спортсмена в 4 утра прямо перед стартом? А может, есть смысл проверить два раза? В 2 ночи и в 4 утра? Ну и что, что он из-за этого не уснет, ну и что, что это удар по его выступлению, это все не важно. Они же создали у себя там, где-то среди водки и медведей, государственную систему манипуляции результатами допинг-контроля, а значит, должны ответить. Даже те, кто непричастен. Не важно. Русский — отвечай.
На самом деле, все не так плохо. Могло быть хуже. Могли поставить веб-камеры в номерах, чтобы всем миром следить за нашими, могли даже в душевых и туалетах камеры поставить, чего уж там. Могли выдать нашим спортсменам специальную форму ярко-желтого цвета и запретить собираться группами более трех.
Любой наш спортсмен, кто привезет медаль с этой Олимпиады, заслуживает отдельной строчки в истории своего вида спорта. И в ней, в этой строчке, должно быть просто написано: «Он выиграл в Рио, несмотря на то, что русский».
Автор — чемпион России по конькобежному спорту на дистанции 10 тыс. м в 2012 году
