Антон Малышев: «Мы должны сохранить свой рынок кинопоказа»

В октябре Фонд кино запустил мобильное приложение, позволяющее в режиме реального времени отслеживать сборы отечественных и зарубежных фильмов в российском прокате. Приложение базируется на Единой автоматизированной информационной системе (ЕАИС), собирающей информацию со всех кинозалов страны. «Известия» обсудили результаты работы проекта и проблемы, которые выявляет собранная статистика, с главой Фонда кино Антоном Малышевым.

— Разговоры о необходимости введения ЕАИС шли много лет. Почему это удалось сделать только недавно?

— Государство, безусловно, заинтересовано в том, чтобы рынок был прозрачным и играл по правилам. Но кинотеатры изначально не были в восторге от самой идеи электронного подсчета продаж билетов. Я очень хорошо помню эти терзания: «Вы нас загоняете в дополнительные долги, мы вынуждены покупать какую-то технику. Зачем нам это надо?» Продюсеры со своей стороны были убеждены, что эта система необходима, поскольку часть денег, вырученных за билеты, утаивалась. В конечном итоге Фонду кино удалось выстроить внутриотраслевой диалог, запустить систему ЕАИС, и теперь все, включая кинотеатры, с удовольствием используют эти данные.

— Что нового удалось узнать благодаря ЕАИС?

— Например, точное количество российских фильмов, которые вышли в прокат. О многих локальных релизах, которые демонстрировались только в каком-то регионе, мы раньше могли вовсе не знать. Оказалось, что в 2015 году в России появилось 123 новых отечественных фильма. Хороший результат. Хотя и это, на мой взгляд, не предел. Нам есть куда расти.

— А что со сборами российских фильмов?

— Суммарные сборы в наших кинотеатрах выросли почти на 10%, равно как и количество зрителей. Что касается российских фильмов, то они на данный момент собрали 7 млрд рублей, их посмотрели 27 млн зрителей. Это больше, чем год назад.

— На ваш взгляд, с чем это связано?

— В прокат вышло достаточно много интересного, разнообразного и качественного кино, а в связи с Годом российского кино к этой теме привлечено повышенное внимание в обществе. В целом это результат планомерной работы по улучшению качества российских фильмов и увеличению их количества в прокате.

— Насколько возросла стоимость кинопроизводства в последние годы? Пропорционально курсу доллара?

— Двукратного роста затрат, конечно, нет. Мы договорились внутри рынка по каким-то вещам — в частности, по удержанию рублевых зарплат на практически докризисном уровне. Но часть расходов на создание фильма по-прежнему зависит от импортных технологий, тут никуда не денешься. В среднем произошло удорожание примерно на 30%. К сожалению, российской современной техники для съемок нет, и эту ситуацию, конечно, надо менять.

При этом, по нашим данным, средние сборы фильмов не растут. Это новая реальность. На нашем рынке не добирают не только российские картины, но и крупные голливудские фильмы.

— Зритель стал меньше ходить в кино?

— Зритель стал более разборчив. Экономя деньги, он идет только на проверенные, по его мнению, картины, на потенциальные фильмы-события. Для нас это серьезный вызов. Мы стараемся повышать качество российского кино. Другой вопрос, что это требует несколько больших ресурсов. На тот объем средств, который ежегодно выделяется государством, делать много потенциальных блокбастеров просто невозможно.

— Как планируете решать проблему?

— Тут надо говорить о дополнительном привлечении финансирования — бюджетном или внебюджетном, а также о более активном участии рынка, в том числе рынка кинопроката.

— Вы говорите, что средние сборы фильмов не выросли, а общие сборы — растут. Как такое возможно?

— Просто картин стало больше. Мы уже давно говорим: для того чтобы повысилось качество российского кино, его надо выпускать на порядок больше. И, пожалуй, сейчас этот разговор переходит в практическую плоскость. Только производство достаточного количества сложнопостановочных картин позволяет повышать профессиональный уровень отрасли в целом. И это в результате скажется на всей индустриальной цепочке: от образования и производства до дистрибуции и кинопоказа.

Невозможно всё время делать низкобюджетное кино на коленке и потом выдать десяток блокбастеров. Поэтому даже те дорогие фильмы, которые не окупаются в прокате, всё равно важны. Рука должна набиваться. Но я выступаю за то, чтобы поддерживать всё талантливое вне зависимости от веса.

— В год кино вышли и продолжают выходить большие сложнопостановочные фильмы. Но что будет дальше?

— У нас до конца года выходит около 30 российских картин (конечно, очень разных по масштабу). Но и после Нового года будет много интересных, масштабных фильмов. Например, «Притяжение» Федора Бондарчука. Я видел рабочую версию, по-моему, это просто замечательное кино.

— Конкуренция с Голливудом на территории блокбастеров может быть успешна?

— Если мы хотим, чтобы в нашей стране была кинематография, надо предпринимать такого плана усилия. Но в нынешней ситуации конкурировать с Голливудом крайне сложно. Мы существуем в условиях абсолютно открытого рынка, у нас никаких ограничений и квот нет. Мы просто в чистом поле стоим.

— Вы считаете, что должны быть квоты на показы зарубежного кино?

— Ежегодно более 300 зарубежных картин, значительная часть из которых — Голливуд, выходят на наш рынок абсолютно спокойно. Их производственный бюджет, затраты на маркетинг и продвижение в разы, в десятки раз превышают наши возможности. Притом что голливудские студии не озабочены проблемой окупаемости исключительно в рамках нашего рынка. Например, одновременно с отечественным «Дуэлянтом» стартовал американский «Глубоководный горизонт». Бюджет его производства — больше $100 млн. А собрал он у нас в пересчете на доллары — 2 млн.

— Но голливудские фильмы окупаются по результатам совокупных сборов.

— Понятно, что голливудская продукция выживает ровно потому, что она 60% собирает по миру. И эта система выстраивалась десятилетиями. У нас несколько поколений зрителей выросло исключительно на голливудском контенте, начиная с мультфильмов и далее. Убедить их как-то поменять свои предпочтения и начать смотреть даже качественное, даже интересное российское кино — тяжелейшая задача. Программа по модернизации кинотеатров в малых городах — один из инструментов ее решения.

Мы помогаем оборудовать кинозалы и создавать качественный кинопоказ там, где его десятилетиями попросту не было. У людей вообще исчезла привычка ходить в кино. А сейчас она появляется. Причем, 50% сеансов в таких кинотеатрах отданы под отечественные фильмы, и эти кинотеатры уже посетили полмиллиона зрителей.

— Так все-таки нужны квоты или не нужны?

— Я считаю, что должен быть мягкий протекционизм. В связи с нынешней ситуацией в экономике это особенно важно. У голливудских фильмов бюджеты на продвижение как были, так и остались, а у нас — упали вдвое. Да, мы для американцев стали чуть менее интересным рынком, но они всё равно здесь будут. Для них это политически, стратегически, идеологически важно. С другой стороны, нам, безусловно, нужно сохранить свой рынок кинопоказа. То, что эта система у нас выстроилась, пусть во многом и на голливудском кино, — тоже наше внутреннее достижение. Нельзя допустить, чтобы количество кинотеатров сокращалось. Поэтому я и говорю о мягком протекционизме.

— В какой форме должен быть этот мягкий протекционизм, если не в виде квот?

— Уникальные формы мы вряд ли придумаем. Все обычно обсуждают или китайскую модель, где всё максимально жестко, или многофакторную французскую модель. Она завязана в том числе и на отчислении процентов с билетных сборов, которые идут на поддержку отечественной киноиндустрии. Это тоже интересная схема. Надо думать.

Справка «Известий»

Антон Малышев окончил ВГИК. В качестве продюсера и исполнительного продюсера участвовал в создании ряда российских фильмов, в том числе Garpastum Алексея Германа-мл. С 2006 года работал в Управлении президента РФ по внутренней политике, с 2011 года — помощник полпреда президента РФ в Центральном федеральном округе. В 2013 году возглавил Фонд кино.