Экспертное доверие

Независимая медицинская экспертиза уже скоро может начать работать по всей России —она станет альтернативой официальным структурам. По мнению инициаторов, это поможет избежать врачебной ошибки и преодолеть клановую солидарность. Пилотный проект по независимой медэкспертизе был опробован в трех регионах — в Смоленской, Липецкой и Московской областях. Его итоги подвела Национальная медицинская палата.

Как сообщила «Известиям» вице-президент Национальной медицинской палаты Наталья Аксенова, за независимой экспертизой могут обратиться граждане, следователи, судьи, если они не доверяют государственным экспертам, сомневаются в их оценке и хотят проверить заключения. Нередко бывает, что при подозрении на врачебную ошибку экспертизу проводят коллеги врача, работа которого и разбирается, а портить отношения со своими мало кому хочется. В этом и есть смысл независимой экспертизы: ее проводят специалисты, не встроенные в вертикаль власти по ведомству здравоохранения.

Как отметила Наталья Аксенова, особенностью системы независимой медэкспертизы является анонимность: эксперты не знают, работу какого медика они разбирают, не знают, кто является пациентом.

— Мы пользовались методикой, разработанной в Германии по соглашению с Национальной медицинской палатой. Эксперимент завершен, он признан успешным на нашей территории, и все документы переданы на рассмотрение правительства Российской Федерации. Это право правительства — определиться, какова будет независимая экспертиза. Там работает специальная комиссия, собранная по этому поводу, — пояснила Аксенова.

Норма о независимой медицинской экспертизе содержится в законе «Об основах охраны здоровья граждан». С 1 января она вступила в силу, но фактически не работает: для создания такой системы нужно постановление правительства, которого до сих пор нет.

— К нам приходят дела из судов, обращаются следователи СК, граждане, — рассказала Наталья Аксенова. — У нас есть лицензия на контроль качества оказания медицинской помощи. Мы не пересекаемся с судебной медициной, не говорим, кто виновен, а кто нет, — мы только оцениваем, правильно ли была оказана медицинская помощь. Например, моя специальность — акушерство и гинекология. Я могу проверить документы и сказать: вся ли помощь была оказана, была ли оказана квалифицированно, в соответствии со стандартами или нет и т.д.

Только за последние полгода независимые эксперты Смоленской области привлекались к четырем судебным процессам по гражданским искам. В двух случаях они пришли к выводу, что врачебная помощь была оказана правильно. Еще в двух эксперты заключили, что помощь была оказана с недостатками. На основании этих экспертиз суды выносили решение о выплате компенсаций пострадавшим пациентам.

Признать или не признать заключение независимых экспертов, при нынешних правилах является прерогативой суда. По словам Натальи Аксеновой, пока еще случаев отказа рассматривать результаты экспертизы не было.

По итогам эксперимента палата направила в правительство обращение с призывом распространить эту практику на всю Россию. В законе об охране здоровья норма о независимой экспертизе есть, но чтобы она заработала, должно выйти правительственное постановление.

— Медицинское сообщество может помочь и врачам, и пациентам. Мы очень хотим, чтобы то доверие к врачам, которое было, вернулось. И если где-то врач виновен или что-то не доделал, пациенты должны это знать, — подчеркнула Аксенова.

Советник губернатора Московской области Нина Суслонова до 23 ноября 2016 года занимала пост министра здравоохранения Подмосковья и непосредственно участвовала в реализации пилотного проекта. По ее словам, чтобы эта практика распространилась по всей России, федеральные власти должны проработать нормативно-правовую базу.

— Мы создали экспертный совет на базе Национальной медицинской палаты, — рассказала Нина Суслонова «Известиям». — Он был утвержден постановлением правительства Московской области. На своем уровне мы отработали механизм независимой экспертизы. А чтобы эта программа заработала в России, нужно вносить изменения в законодательство. Пока нет правовой основы, которая позволила бы реализовать эту норму. Это следующий этап. Но мы по крайней мере начали говорить об этом.

Если правительство согласится, что пилотный проект был успешным, и выпустит постановление, результаты экспертизы могут стать обязательными для рассмотрения чиновниками и судьями. Однако до сих пор неясно, как будет решаться один из самых важных вопросов — в каком объеме и из каких источников может финансироваться система независимой медэкспертизы. Пилотный проект Национальная медицинская палата проводила на президентский грант. Региональные власти средства из своих бюджетов не расходовали, сообщила Нина Суслонова.

Главврач краснодарской краевой клинической больницы №1 Владимир Порханов, избранный в октябре академиком РАН, не сомневается в необходимости института независимой медэкспертизы.

— У нас сейчас на лечении находятся 1870 больных, — заявил академик «Известиям». — И в отделе экспертизы работают четыре клинических фармаколога, всего около 7–8 врачей. Экспертиза должна быть, потому что у нас, к сожалению, медиков не учат так, чтобы у них всё от зубов отскакивало. Недавно мои заместители жаловались, что после моих планерок об ошибках врачей узнает весь город. А я считаю, что нам нужно делать всё, чтобы не страдали наши больные. Американцы почему-то говорят о своих ошибках, а мы хотим это скрывать! Нет, мы должны об этом говорить, и если врач совершает серьезную ошибку, он должен быть наказан.