Уже 10 лет я работаю в благотворительном фонде, который помогает детям с онкологическими заболеваниями. Помогаем мы детям, но общаемся, конечно, больше с родителями. И это сложно…
Тут не скажешь: «Не переживайте, ничего страшного, это скоро пройдет». И сам никогда не знаешь, как всё сложится и чем закончится многомесячное лечение. Всегда веришь в лучшее, пытаешься найти какие-то слова, но не знаешь. Переживаешь и, что уж, не без этого, бывает, и проецируешь что-то на себя, боишься. Все мы живые люди, и нет ничего больнее и страшнее, чем болезнь ребенка. Для любой мамы. И для меня.
Но вы знаете, болезнь действительно лечится! Если бы дети не выздоравливали, не возвращались в школу, в садик, не становились взрослыми, сами не становились родителями, можно было бы просто сойти с ума.
От чего зависит этот путь, результат лечения? Я не знаю. Но иногда, казалось бы, в самой сложной и безнадежной ситуации случается что-то такое, что в последующем определяет весь результат. Какая-то на первый взгляд мелочь, встреча, событие — и всё складывается так, как должно.
Мое знакомство с Валей и Инной началось с электронного письма. Таких писем я получаю десятки, но почему-то именно это письмо, написанное папой пятилетнего мальчика, у которого диагностировали злокачественную опухоль печени, тронуло меня в самое сердце. Захотелось не просто ответить и посмотреть документы, а немедленно позвонить, встретиться, успокоить.
Мы встретились буквально на следующий день в одном из кафе недалеко от метро «Менделеевская». Передо мной сидели люди примерно моего возраста, у которых заболел сын, ровесник моей дочери. Люди совершенно растерянные, плохо понимающие, что происходит. Вопросы посыпались, как из рога изобилия. Что это за заболевание? Оно правда лечится? Что нас ждет? Может, нам поехать в Израиль? Почему на первом этаже онкологической клиники продают кастрюли и сковородки?
И вопрос про кастрюли и сковородки был чуть ли не актуальнее всех остальных.
Онкологический диагноз предполагает многомесячное лечение в больнице. Никто, естественно, такого не ждет, особенно ребенок. Поэтому, попадая в такую клинику, никто оказывается не готов ни к кухонным делам, ни к стирке, к элементарным бытовым вещам. Вот и продаются рядом с больницей сковородки, кастрюли, ночные рубашки, халаты и т.п.
Поговорив, решили успокоиться, не кидаться продавать имущество и не ехать в Израиль. Инна с Артемом легли в онкологическое отделение РДКБ, где начали химиотерапию.
Химиотерапия была очень тяжелой, но она позволила значительно сократить опухоль.
В России Артему готовы были провести трансплантацию печени от родственного донора — мамы или папы. В Германии предлагали попробовать обойтись только операцией (удалением опухоли без пересадки).
Пересадка — это в перспективе постоянный прием препаратов, которые подавляют собственный иммунитет, чтобы не допустить отторжения донорского органа. Такие дети очень уязвимы перед любой инфекцией, вирусом.
Удачная радикальная операция — это шанс не просто вылечиться от онкологического заболевания, но и сохранить привычную детскую жизнь. Был выбор…
Компания, где работает папа Артема, занимается благотворительностью, помогает очень многим. Узнав о ситуации в семье, коллеги тут же предложили помощь в оплате немецкого счета. Так выбор был сделан как будто бы сам собой.
Артемку оперировал один из лучших мировых хирургов. Операция длилась много часов. И всё получилось! Опухоль удалили полностью, на встрече с родителями немецкий профессор сказал свое долгожданное gut.
Потом мальчик вернулся в Россию, доделал положенные по протоколу несколько курсов химиотерапии и выписался домой. Сейчас он находится в устойчивой ремиссии, он здоров!
В этом году Артем вместе со своими сверстниками пошел в 1-й класс. Он очень активный парень, недавно на нашем фондовском празднике зажигательнее всех отплясывал хип-хоп. Переводчица Лена, которая когда-то делала перевод медицинской выписки Артема на немецкий язык, увидев его в этой пляске, просто не смогла сдержать слез. По выписке всё было так плохо и сложно, а тут вот он обычный, здоровый, танцующий ребенок!
Артем дружит с моей дочерью Машей, сейчас они практически жених и невеста. Может, еще и породнимся с Валей и Инной в будущем, кто знает.
Недавно выяснилось, что даже если бы отец Артема не написал тогда то письмо в фонд, мы бы всё равно встретились. Когда Артем заболел, об этом рассказали родителям в детском саду, все очень переживали, предлагали помощь, писали записки со словами поддержки. И самое удивительное, что уже находясь в отделении онкологии РДКБ и перечитывая эти записочки, Инна нашла в одной из них мой мобильный телефон... Какая-то мамочка из детского сада советовала обратиться в наш фонд и ко мне.
Письмо, записка, встреча, компания, оплатившая счета, прекрасная (очень редкая для наших реалий) командная работа российских и немецких врачей, танцующий на празднике Артем. Что всё это? Удачное стечение обстоятельств? Или Чудо? Настоящее, живое, сделанное руками конкретных людей…
Автор — директор благотворительного фонда «Жизнь»
