«Андрей всегда был готов помочь ближнему» | Статьи

В Анкаре 19 декабря во время выступления на открытии фотовыставки «Россия глазами турок» был убит российский посол в Турции Андрей Карлов. Террорист подошел сзади и выстрелил дипломату в спину. На следующий день в турецкую столицу прибыла группа российских следователей для расследования теракта.

Президент России Владимир Путин назвал убийство посла провокацией и заявил, что ее цель заключалась в подрыве отношений между Москвой и Анкарой. Он также подчеркнул, что необходимо выяснить, «кто направлял руку убийцы».

Экс-посол России в Турции Петр Стегний, проработавший в стране с 2003 по 2007 год, рассказал в интервью специальному корреспонденту «Известий» Георгию Асатряну об Андрее Карлове и возможных причинах нападения.

— Вы хорошо знали Андрея Карлова. Как вы можете охарактеризовать его как человека и дипломата?

— Я действительно хорошо знал Андрея Геннадьевича. Он был очень спокойным, высокопрофессиональным и опытным человеком. Он бывал в сложных ситуациях, хорошо ориентировался во всех нюансах дипломатической профессии. Главные его черты: солидное спокойствие и доброжелательность. Андрей Геннадьевич всегда был готов помочь ближнему. Он производил очень хорошее впечатление на людей и коллектив, с которыми работал. Это касается и коллег из российского посольства, и работников турецкого МИДа. Большую часть жизни он посвятил корейским проблемам, также работал в очень непростых условиях в посольстве РФ в Северной Корее. Затем в течение пяти лет был директором консульского департамента, очень хлопотного и загруженного. У него была широкая сфера деятельности, отсюда и такая взвешенность в его работе.

— Можете вспомнить какие-то истории из жизни?

— Где-то полтора года назад мы виделись с ним. Я ездил в составе парламентской делегации во главе с Сергеем Нарышкиным (на тот момент спикером Госдумы. — «Известия») в Турцию. Мы долго просидели с ним в российском посольстве, разговаривая о региональных проблемах. Я еще тогда обратил внимание на его осведомленность, солидность, продуманность и взвешенность.

Я полностью разделяю характеристику, которую дал Владимир Владимирович Андрею Геннадьевичу. Он работал в Турции с 2013 года. Это достаточно большой срок, чтобы познакомиться и изучить ситуацию в стране. Он был очень хорошим специалистом. Это стало особенно заметно в период кризиса отношений между Россией и Турцией, когда был сбит российский самолет. Потом была попытка военного переворота в Турции. Всё это требует от посла максимального напряжения. Он очень достойно вел себя в непростых ситуациях. Помимо этого Андрей Геннадьевич вносил свой вклад в урегулирование региональных кризисов, в частности сирийского.

— Кто мог стоять за этой атакой? Вы ранее сказали «Известиям», что это могли быть сторонники запрещенного в России ИГ или турецкие националисты. Сейчас информации стала чуть больше. Вы по-прежнему так считаете?

— В Турцию выехала большая группа наших специалистов — 18 человек. Они и выяснят реальные причины и мотивы теракта. Думаю, что они уже вступили в контакт с турками, у которых, возможно, уже есть свои наработки. В регионе и за его пределами есть группировки, которым не нравится сотрудничество между Москвой и Анкарой в Сирии, в том числе по освобождению Алеппо. Более того, многим внутри страны не нравится политика президента Эрдогана. Он предложил пакет конституционных изменений, которые глубоко меняют политическую структуру Турции, превращая ее из парламентской в президентскую республику. Поэтому когда мы говорим о том, кто мог направлять этого террориста, то, кроме радикальных террористов, нужно иметь в виду всю сложность ситуации внутри Турции. Это вполне могут быть и местные националисты, которые недовольны изменениями политического строя в стране, инициированными Эрдоганом.

На курдов это совсем не похоже. У нас с курдами всегда традиционно дружественные отношения. Что касается Гюлена, то турецкие власти уже зафиксировали наличие активности его террористической организации. Но это тоже под очень большим вопросом. Здесь нужно отметить конъюнктурность привязки Гюлена к многим процессам в стране. Есть аргументы и за, и против. Нужно подождать.

— Президент России Владимир Путин назвал убийство посла провокацией, направленной на срыв нормализации отношений и мирного процесса в Сирии.

— Это абсолютно точная характеристика ситуации, которая не подлежит сомнению.

— Как будут развиваться российско-турецкие отношения?

— Убийство посла — это фактор огромного риска. Сам по себе масштаб произошедшего не позволяет говорить, что это не окажет никакого влияния на отношения между Москвой и Анкарой. Звонок Эрдогана, слова министра иностранных дел Турции говорят о том, что они реагируют оперативно. Многое зависит от того, насколько открыто и результативно будут выяснены обстоятельства этого преступления. В турецкой реакции на произошедшее преобладает негодование и недоумение. Там все понимают, что этот теракт был направлен на то, чтобы остановить процесс нормализации российско-турецких отношений. Мы все понимаем, что Андрей Карлов работал и отдал жизнь для того, чтобы развивать отношения. Именно этот курс позволил освободить Алеппо. Нужно продолжать налаживать отношения с турками. Здесь, кстати, не всё в порядке: мы понимаем не всё, что делают они, а они довольны не всем, что делаем мы.